Трезвый взгляд алкогольного эксперта

17 февраля 2015, 14:45 | Ирина Александрова
Вадим Дробиз, директор Центра исследований федерального и регионального рынка алкоголя, признался, что каждый день выпивает... по пол-литра настойки боярышника и шиповника. Правда, не той, что продают в аптеках. Без спирта и собственного производства.
Директор Центра исследований федерального и регионального рынка алкоголя Вадим Дробиз.
Директор Центра исследований федерального и регионального рынка алкоголя Вадим Дробиз. Фото: Ирина Александрова

Один из самых авторитетных экспертов алкогольной отрасли приехал в Киров, чтобы дать показания по делу о продаже 25,5% акций Уржумского СВЗ. Ему понравился белый снег, который уже несколько недель проклинают кировские автовладельцы. Он хорошо знаком с ситуацией вокруг Уржумского СВЗ, ведь сейчас за этим делом следят сотни инвесторов по всей России, ожидая решения суда. А еще он трезво смотрит на перспективы алкогольного рынка, и они видятся ему в самом печальном свете.

Обо всем этом он рассказал нам в эксклюзивном интервью.

- Вадим Иосифович, как можно оценить ситуацию на алкогольном рынке и какова подоплека происходящего?

- На самом деле алкогольный рынок в России в глубочайшем кризисе. Это последствия алкогольной реформы, которая началась в октябре 2008 года. Сначала реформа шла в позитивном ключе. Было, например, создано Росалкогольрегулирование (РАР). Началась административная реформа. У государства появился интерес к алкогольному рынку, к алкогольному бизнесу. И в 1999-м после дефолта тоже появился интерес, и тогда государство создало госкомпанию «Росспиртпром», которая объединила 200 государственных заводов. Отобрав эту собственность, которая была региональной, в федеральную. В результате в последующие несколько лет треть этих заводов была обанкрочена, треть заводов оказалась в предбанкротном состоянии, треть осталась работать. Реформа была грандиозная, но закончили ее «как всегда» по Черномырдину - к 2003 году.

Потом нефть пошла вверх в цене, и интерес к алкогольному рынку практически иссяк, осталось только регулирование. Другие реформы в 2006 году - введение ЕГАИС и т. п. В 2009-м году (после кризиса в октябре 2008) опять появился денежный интерес к алкогольному бизнесу. Потому что государству стало ясно - эта валюта вечна. Появился интерес к этому бизнесу и у близких к государству олигархов. Рынок надо было поделить, укрупнить и так далее. А в октябре 2008 года грянул кризис. Тогда же господин Онищенко (главный санитарный врач России - ред.) заявил, что Россия спилась напрочь. И пьет 18 литров на душу, хотя на самом деле 12,5. Тут же откликнулись наши законодатели: как так, надо спасти народ, поэтому надо провести комплекс реформ. И реформы начались...

- В чем именно выразилась реформа и ее краткие итоги?

- Административная реформа выразилась в следующем: начали сокращать число лицензируемых компаний. В результате за период с 2010 по 2011 год почти в два раза сократилось число производителей, дистрибьюторов, импортеров.

С 2012 года началась реформа в рознице. Сначала запретили продавать пиво во всех киосках. Весь объем после этого запрета ушел в магазины. Пивной рынок практически от этого не пострадал. Скоро введут ЕГАИС у оптовиков. В 2016-м году - в рознице, и большая часть нелегальной водки из легальной розничной торговли уйдет в нелегальную розницу. Хотя и сейчас объем нелегальных продаж просто гигантский.

А вторая реформа - фискальная. Она началась с 2010 года: в три раза увеличили акциз на пиво. Это был грамотный ход, потому что в пиве был акциз копеечный. Воровать там нечего было: в бутылке пива - полтора рубля. В бутылке водки тогда было, грубо говоря, рублей 60. Государство вместо 30 млрд рублей за год стало собирать с пива акцизов 90 млрд. И объемы производства практически не упали (несколько процентов в сравнении с общими объемами - ерунда). В 2012 государство замышляет такую же реформу на рынке крепкого алкоголя. Но это уже было неправильно!

- Почему? Если «опыты» на пиве дали такие результаты?

Потому что к этому времени в алкогольной рознице нелегальной продукции было процентов 40, а в пиве на момент начала акцизной реформы не более 5%-6%. Плюс гигантский суррогатный рынок крепкого в альтернативной рознице. И эта фискальная «крепковая» реформа была неправильной. В результате этой акцизной реформы с 2012 по 2014 год росла ставка акциза примерно по 30 процентов в год. В итоге бутылка легальной водки в 2014-м году подорожала в 2,5 раза (по отношению к 2009-му) и стоила во втором полугодии около 250 рублей. А нелегальная подорожала в легальной рознице до 220 руб. - в четыре раза, утратив свой «социальный» статус.

- Оцените в таком случае объемы легальной и нелегальной продукции...

- В 2013-2014-м годах 65 процентов - это нелегальная и суррогатная продукция из всего выпиваемого крепкого алкоголя. Половина всех потребителей «крепкого», но не менее 30 миллионов, активно употребляли нелегальную суррогатную продукцию. Мы дошли до краха, до коллапса! И государство поняло это. Но только в 2014 году в конце первого квартала... по итогам 1 квартала ситуация была следующая: ставка акциза выросла на 25 процентов, то есть чисто теоретически мы должны были собирать на 25 процентов денег больше. Началось падение: при росте акциза на 25 процентов и таких же ожиданиях выплат реальный сбор дал рост только на 12 процентов. То есть фактически куда-то исчезла половина сборов.

- Вадим Иосифович, кроме роста нелегального рынка, что еще дали реформы алкогольной отрасли? Каковы вообще основные тренды по алкогольному рынку?

В продолжение этих реформ продолжает сокращаться число производителей. Рынок находится на таком дне, ниже которого опускаться некуда. На это дно навалился еще и кризис второй половины 2014 года: девальвация рубля, подорожание импорта в полтора раза, сокращение поставок, подорожание алкогольной продукции при снижении уровня платежеспособного спроса и ухудшении качества жизни населения.

Вот основные тренды: легальный рынок расти не может. Нелегальный - может. И будет расти, потому что все большая часть населения будет заниматься самообеспечением (то есть самогоноварением). В прошлом году, согласно Росстату, было продано 1 млрд 250 млн литров водки и ликеро-водочных изделий. Из этого объема, по моим подсчетам, около 450 млн литров - нелегальной. 800 млн литров - это легальная продукция. Но потребление-то явно не падает! Нет ни одной причины, кроме демографической, которая могла бы сократить это потребление. Если у нас легальная розница останется на уровне 250 тысяч торговых точек, то из них по плану РАР крепким алкоголем в 2018 году должны торговать не более половины. А значит, 500-600 тысяч торговых точек без всяких лицензий будут продавать нелегальную водку. Им не нужна лицензия. Ведь если покупаешь лицензию, то нелегальную водку все равно продаешь по 220 рублей. А без лицензии - по 100. И ты, конечно, рискуешь, но у тебя лицензию не отберут, а оштрафуют. И ты в хорошем наваре. И сейчас образуется, как я называю, круговая порука. Желание выпить не сократится.

- Говоря о нелегальном рынке, какой самый опасный здесь сегмент в социальном плане?

- Самая главная беда, действительно, социальная. В 2013-2014-х годах в сегмент суррогатной продукции перешли отнюдь не асоциальные люди. Давайте произведем расчет в бутылках водки. К примеру, в среднем в регионе на руки приличная часть населения получает 10-12 тысяч рублей в месяц. Это всего-навсего 40-50 бутылок водки. Для сравнения: пособие по безработице в Западной Европе позволяет купить 200 бутылок водки. На Западе уже лет 70 негласно принята доступность легального качественного заводского алкоголя для всех слоев населения. А они тоже пьют на пределе своих возможностей. И пьют, что уже доказано, не меньше чем мы. Чтобы люди перестали пить настойки боярышника, самогон, спиртосодержащие жидкости для унитазов, ванн и прочую дрянь, а употребляли качественную заводскую водку, такая продукция должна облагаться невысоким акцизом и быть в цене - 50 рублей.

- Как, по-вашему, сколько людей употребляют подобного рода продукцию?

- За последние 25- 30 лет, по моим расчетам, не менее 40 из ныне живущих в России 147 миллионов человек нашего населения употребляли или употребляют спиртосодержащие жидкости и суррогаты и нелегальную водку. За последние 25 лет эти люди росли, давали потомство. Я считаю, что это ущерб генофонду российского населения.

- Какие, по-вашему, факторы будут определять дальнейшие перспективы алкогольного рынка?

- Сейчас кризис. А в кризис всегда пьют больше «крепкого»: крепкий алкоголь воспринимается как антидепрессант. Исходя из этих принципов желание выпить только растет, денег же становится меньше. Вот это и будет определять структуру потребления, структуру рынка. Потребитель будет спускаться по линейке брендов. Например, если раньше кто-то пил виски, скажем, то сейчас будет выбирать продукт, который дешевле. И так по всем видам продукции. К примеру, кто пил импортную водку - будет пить российскую. Начнется пропаганда вина. Сегодня, если взять для сравнения 1985-й год и 2015-й, то мы пьем крепкого почти в два раза больше, пива - в 3,54 раза больше, а вина пьем в 4 раза меньше.

- Получается, что, с одной стороны, государство сознательно уничтожает отрасль, с другой стороны - мы видим дело Уржумского завода, продажа акций которого принесла региону прибыль и продолжает ее приносить в виде отчислений во все уровни бюджета. Где же логика?

- Действительно, в последние несколько лет государственные и частные активы практически не продаются - некому их продать. В 2009-2010 годах Путин и Медведев сказали четко: срочно регионам избавиться от государственных активов. А от этой сделки по УСВЗ выиграл на самом деле только регион. И сегодня алкогольные заводы не продаются по разным причинам. Например, в Республике Татарстан за последние три года закрыли 5 заводов, 1 продан по-семейному Рустаму Тарико: их было 14, сейчас 8.

Или, к примеру, ваш завод в Слободском. Хотели продать за 100 млн, продали за 30 млн рублей. Ну сколько нужно, чтобы его запустить? Может быть 50 млн, может 100 или 150 млн. Но это не значит, что завод после этого будет стоить вложенных в него 150 млн руб. плюс 30 млн руб., за которые купили. А все потому, что работает фактор рыночной конъюнктуры! Я на самом деле не знаю, с какой целью был куплен Слободской СВЗ. И не знаю, как новые владельцы будут сейчас его запускать. Мне трудно сказать, что они там будут производить. Может быть вино. Может коньяк. А может быть вообще какой-то новый вид алкогольной продукции. Им, в любом случае, все придется делать заново, и вложенные деньги не повлияют на стоимость завода.

- Вадим Иосифович, продаются ли сегодня подобные алкогольные активы?

- Продается 49 процентов акций Череповецкого ЛВЗ, принадлежащих Волгоградской области. То есть госпакет. Но никому не нужно. У частного инвестора 51 процент. Он контролирует все на заводе: кадровую политику, маркетинг, сбытовую, все! И ему этих акций не надо. А государство пытается продать 49 процентов за 49 миллионов. Вот уже сколько тендеров прошло - никто не покупает. Покупателей нет по причине кризиса: в России сейчас стоят несколько сот заводов, в том числе винодельческих, коньячных, ликеро-водочных, которые как остановились в 2010-11-м... и многие в очень хорошем состоянии. Открывай и работай. Но их даже за эти копейки никто не берет.

- Влияет ли на поведение инвесторов процесс по акциям Уржумского завода? Каким образом?

- Конечно! Это один из тех факторов, который сегодня присутствует на рынке. Все смотрят за этим процессом. Этот процесс идет, грубо говоря, два года. И чем он кончится? Государство рассказывает о том, что оно хочет развивать частногосударственное партнерство, а рынок смотрит. Зачем инвестору покупать государственные заводы? Чтобы потом оказаться в подобной ситуации? Здесь во многом людей от вложения в госактив останавливает ситуация в Кировской области. Потому что не понятно, чем кончится.

Ведь, не дай бог, людей осудят... Да пропади они, эти активы!.. Несмотря на требования президента продавать. В 2010 году кризис на алкогольном рынке только ужесточился. Потому что тогда наложились реформы по сокращению активов. По УСВЗ это была самая рисковая сделка за последние пять лет в алкогольном бизнесе. Даже без учета судебной тяжбы. Потому что сотни заводов ушли с рынка. Никто ничего не покупал. И тут альтруист вкладывает 100 млн руб. в завод за полгода до перелицензирования, в результате которого завод мог запросто лишиться лицензии. Натуральный альтруизм в пользу региона непонятный мне. И нелогичный.

На мой взгляд, владельцам УСВЗ это не надо было. Их все устраивало. У группы частных инвесторов - 75 процентов. Они контролируют завод полностью. Зачем им выбрасывать 100 млн рублей, если к сентябрю 2010 года, к заключению сделки, с рынка ушли сотни заводов. Даже торговые марки не продавались. А здесь, в этот же момент, продали за 100 млн рублей. Даже за 50 млн рублей, даже за 10 млн рублей - это в любом случае риск. Потому что на тот момент вероятность получения лицензии у завода составляла не больше 30-35 процентов, если нет мощного административного ресурса. А у них в Москве его вроде бы нет, был бы - не было бы этого позорного судилища. И эти деньги в таких условиях могли оказаться просто выброшены. 10 миллионами еще можно было рискнуть, 100 миллионов... рисковать в этой ситуации просто глупо. На мой взгляд, тогда риск потерять деньги был 70 процентов.

Классический пример того, как дешевеют активы - торговая марка «Абсолют». Принадлежала финскому правительству. В 2007 году решили ее продать. На рынке расцвет перед нежданным кризисом. И они продают по немыслимой цене - 8 млрд 500 млн долларов. До этого самый дорогой бренд был продан за 2 млрд 300 млн долларов (за два года до этого) - водка Grey Goose. В 2010 году в рейтинге брендов «Абсолют» больше не занимал первое место. Первое место занимал другой бренд с оценкой в 2 млрд 900 млн долларов. То есть составители рейтинга специально не включили «Абсолют» (не поставили на 2 место), чтобы не обидеть и не унизить его нового владельца. Вот что значит конъюнктура рынка.

Аналогично по ситуации с УСВЗ: в 2006 году пакет стоил 197 млн рублей, потому что частные инвесторы рвались к контролю над заводом. Плюс перспектива мощного развития рынка в ближайшие годы. Даже был в 2006 году кризис в отрасли, тогда вводили систему ЕГАИС, все вставало, но была перспектива на 2007-ой, 2008-й год, все это понимали. В результате в 2007 году самый большой за последние 25 лет объем производства легальной водки - больше 1 млрд 300 млн литров.

- Таким образом, на стоимость активов влияет еще и конъюнктура рынка?

- Конечно! В 2010 году продается такой же по объему пакет, но за 100 млн рублей. Да еще меньше можно было заплатить!.. Потому что все знали прогнозы развития. Какой смысл было покупать этот актив в 2010 году, когда пакет стоил бы точно дешевле раза в полтора в 2011-м? Но в итоге регион получил дивиденды фактически сразу за 20 лет. И самое главное, регионы зарабатывают не на дивидендах, а на акцизах. Регион вообще ничего не терял, учитывая, сколько акцизов платит завод - 5 млн дивидендов и свыше 800 млн руб. в год акцизов с завода. Наоборот. Частнику выгодно иметь в партнерах государство. Потому что есть определенный административный ресурс: и РАР по-другому смотрит на предприятие при выдаче лицензии, и какая-то помощь в розничной продаже в регионе. Это выгодно заводу. А региону - наоборот! Невыгодно! С точки зрения региона, это же сплошные трудности: инвестиции нужно вкладывать, плюс есть программа Путина, по которой надо отчитываться, что продали и сколько с этого регион заработал. И вот появляется покупатель-альтруист, который при угрозе лишения лицензии вдруг решает подарить 100 млн региону.

Должна была быть рыночная поправка. Это не квартира! Здесь производство продукта, которое можно в любое время прекратить. Играют роль специфические факторы. Тем более что у нас рынка нет. Стоит больше 300 заводов. Наполовину примерно сократились производители водки, производители спирта (в 2008 их было 130, сейчас работает меньше 50). В 2008 году водку и ликеро-водочные изделия производили 265 ЛВЗ, сейчас 110. Считалось, что крупный рынок проще регулировать. Но при чем тут это? Когда есть 30 млн потребителей нелегальной, суррогатной продукции.

- Выходит, легальный рынок постепенно вытесняется нелегальным? Тогда это уже не стихия, а целая система?

- Сейчас в каждом крупном городе, и Киров тут не исключение, производят «Джек Дэниэлсы», «Хеннесси» и прочие подобные алкогольные напитки Что интересно: на мой взгляд, все это происходит явно из одного центра. Развозят по регионам бутылки, пробки, этикетки... кто будет проверять? Пустая тара... Привезли, слили в бутылки ворованный спирт с ароматизаторами и красителями... Об этом были доклады полиции. Например, полиция по Северо-Западу заявила, что у них в федеральном округе сотни таких цехов.

- Верно ли утверждение, что в глубинке пьют больше, причем некачественного алкоголя, чем в крупных городах?

- В России в прошлом году в легальной рознице продано по 8,3 л водки и ЛВИ. В Москве 14,3 л -  что значит в городе не пьют нелегальную водку и боярышник - при средней зарплате в 60 тыс. рублей.

Но я не верю, что в регионах пьют меньше чем в Москве. Получается, около 6 литров на душу - это неучтенная продукция. По пиву тоже ситуация неутешительная: 15 процентов по 2014 году - это нелегальный рынок. Потому что акциз продолжал расти. В 2009 году - 9 рублей с литра, в 2011 - уже 11. Психологический порог для вора - 10 рублей. Тогда становится интересно воровать. Сейчас акциз уже порядка 20 рублей. Так что уверен, большая часть разливного пива в России - нелегальное. И перспектив никаких... Закон «ЦИФФРы»: минимальная зарплата в России должна быть хотя бы 100 бутылок легальной водки - 25 тыс. руб., у нас нелегальный рынок был бы такой же, как на Западе - 12-15 процентов.

Начиная с последнего квартала 2008 года производство по России потеряло 30 процентов. Розничные продажи рухнули на 35 процентов. И дальнейшее сокращение легального рынка гарантировано, особенно сейчас, когда на дворе кризис и затраты на производство только растут.

Справка
За 2015 год потребление водки и ЛВИ по России составило 8 литров на человека. В Москве 14 литров. Получается, что Москва - спившийся и опустившийся город.
В регионе накрыли банду, продававшую контрафактные алкоголь и сигареты
Симаков ночью ходил по магазинам и искал алкоголь
В Кировской области в День знаний продавали алкоголь детям
Комментарии (3)
Гость_Злой | 17 февраля 2015, 17:16 #
Все правильно. Государство сознательно или несознательно губит легальный алкогольный рынок!
Гость_Васёк | 17 февраля 2015, 19:37 #
Люди взяли завод!Раскрутили!а сейчас надо как в 90 отжать и продать!
Ярослав Михайлов | 17 февраля 2015, 20:05 #
алкогольный эксперт может быть только один- ВоВа Маматов:
Хотя...этот тоже лысый.
Комментарии закрыты в связи с истечением срока актуальности материала
Читайте в СМИ