Александр Устюгов: «Актёрство никогда не было главным в моей жизни»

4 августа город Киров посетил популярный российский актер театра, кино и телевидения, режиссер Александр Устюгов. Он известен благодаря ролям в таких фильмах и сериалах, как «Ментовские войны» (роль оперативника Романа Шилова), «Годунов», «Чума», «Двадцать восемь панфиловцев», «Союз спасения», «Рикошет» и т. д., которые смотрят зрители самых разных возрастов.

Но, наверное, мало кто знает, что Александр еще и музыкант, и матёрый мотоциклист. Так, ранее киноактер организовал благотворительный мотопробег от Санкт-Петербурга до Барнаула, который посвящен сбору средств для 10-месячного Вовы Сологуба из Краснодара. Мальчику поставили страшный диагноз — спинальная мышечная атрофия (СМА) 1 типа. На один укол препаратом «Золгенсма», который способен вылечить СМА, нужно более 160 млн рублей. В связи с этим семья Вовы организовала сбор средств. Остановившись в Кирове, Александр Устюгов встретился и поговорил с поклонниками творчества, сделал фотографии с фанатами и раздал свои автографы.

Журналист Ньюслер.ру сумел пообщаться в Александром и откровенно поговорить о том, почему он решил отправится в это путешествие, какой должна быть система помощи тяжелобольным людям; о том, почему не стоит зацикливаться на профессии, и как появилась идея создать музыкальную группу.

— Александр, расскажите, пожалуйста, для наших читателей о своем пути: с какой целью, откуда и куда вы едете? Какие пункты назначения Вас ждут впереди и какие города вы уже проехали?

— Моя задача — своим путешествием привлечь население к проблеме болезни СМА 1-го типа. Это дети до двух лет, которым нужно дорогостоящее лекарство «Золгенсма». Оно стоит около 168 млн рублей. Это самое дорогое лекарство в мире, генетический американский препарат. У нас в России не зарегистрирован. У нас зарегистрирован препарат «Спинраза», но и он, и «Золгенсма» выделяет фонд «Круг добра». Однако сейчас существуют огромные проблемы с выделением препарата. Так, совсем недавно фонд выделил средства налогоплательщиков на закупку «Золгенсма». Во всей мировой практике препарат при отсутствии медицинских противопоказаний колется детям до 2-х лет. Но в России «Круг добра» сократил дистанцию до 6-ти месяцев. И огромное число детей старше этого возраста просто оказались без помощи.

Мой «подопечный» — маленький мальчик Владимир Сологуб, ему исполнилось 10 месяцев. Он не подходит под критерии фонда. Институт педиатрии им. Ю. Е. Вельтищева и «Круг добра» официально дали ему отказ из-за возраста. Есть вопиющие сложности, когда ребенку, например, было 6 месяцев, долго рассматривали документы. И в день, когда не было никаких противопоказаний, ему обещали закупить препарат. Но когда ему исполнилось 7 месяцев, поступает отказ. Это лекарство очень дорогостоящее, и тут очень важно время, потому что оно уходит быстро. У детей начинаются необратимые изменения. Если Вове вколоть препарат сейчас, то он вернется к полноценной жизни и к 5 годам он не будет отличаться от обычных детей. Родители сейчас тратят большие деньги на поддерживающую терапию, потому что мышцы нужно стимулировать. Если этого не делать, то начнется атрофия мышц.

Моя логика простая — у нас огромная страна, с огромным количеством населения и неравнодушных людей. И я понимаю, что если вся страна в едином порыве переведет по 1 рублю, то мы закроем сборы всех 20 детей, болеющих СМА в России. Навещая каждый город, я пытаюсь рассказать о проблеме, привлечь внимание и рассказать, что это не страшно. Если каждый заморочиться и переведет деньги, мы закроем сбор одного мальчика и возьмемся на следующего.

Я планирую доехать до Монголии и, если пандемические нормы разрешат, номинально пересечь границу и вернуться обратно. Я свернул с трассы М11, ушел на Тверь. От нее пошел на Ярославль, Кострому, и вот я в Кирове. Следующие города — Пермь, Екатеринбург, Магнитогорск к маме. Там два дня буду есть помидоры с огорода, вернусь на Екатеринбург, поеду в сторону Алтая через Омск, Новосибирск и пр. У меня не было никаких конкретных планов. Я просто разгреб все свои рабочие графики и начал двигаться на мотоцикле.

— У нас довольно часто в стране собирают деньги на лечение детям и взрослым с тяжелыми, редкими заболеваниями. Например, у нас в области сейчас пытаются помочь маленькому Максиму Гришину со СМА 1-го типа. Также уже получил инъекцию мальчик Степа Заплаткин с таким же диагнозом. Создаются фонды, рассматриваются «налоги для богатых», но все же сборы средств открываются. Какой на Ваш взгляд должна быть система помощи тяжелобольным людям?

— На мой взгляд, система помощи должна распределяться через государственную поддержку. Потому что все эти соборы — это проверка общества на человечность и открытость, своего рода — лакмусовая бумажка. Это большие акции, они помогают объединиться людям, но возникает вопрос: почему это не решается на государственном уровне? Министерство здравоохранения, тот же фонд «Круг Добра» не берут, например, деньги «Газпрома», у них деньги налогоплательщиков. Я, как гражданин РФ, пытаюсь понять распределение этих средств, и по какому критерию идет отбор детей, которым можно давать препарат «Золгенсма», которым нельзя. И, соответственно, я хочу чтобы эти средства были открытыми. Если я заинтересован этой проблемой, я хочу видеть, сколько денег пришло от налогоплательщиков, на кого они пошли, как распределились. Также пишут про консилиумы. Мне хочется знать, какие профессора и врачи участвовали них. Я хочу, чтобы решались вопросы освещения, ведения работы с родителями, вопросы надежды на то, что наше государство не бросает сложные заболевания, а не слышать страшные фразы о том, сколько должна стоить жизнь ребенка, почему она исчисляется 160 миллионами рублей...

У нас есть проблемы в медицине. Ситуация с пандемией показала, что мы физически не готовы выдерживать такое количество вызовов, оказывать помощь, квалифицированно отвечать на вопросы. Не выдерживают телефоны, невозможно дозвониться... У нас в Бурятии, к примеру, скорая помощь ехала 5 суток. О чем вообще речь? Это говорит о том, что у нас есть проблемы в этом аспекте, их надо решать, о них надо разговаривать. В данном случае месяц отпуска я решил посвятить одной конкретной проблеме, одному конкретному мальчику.

— Расскажите, почему решили использовать такой формат — мотопробег? Как Вашу идею отправиться в такое путешествие оценили родственники, коллеги и друзья?

— Я часто езжу на мотоцикле. Коллеги иногда пишут: «Ты прочитал сценарий директора?». Я говорю: «Я на мотоцикле». В ответ: «Ты всегда на мотоцикле». Лето, которое у нас, к сожалению, короткое, я пытаюсь проводить на мотоцикле. Если бы я поехал на машине, это было бы комфортнее, удобнее, но это было бы не так интересно. Все-таки преодолевание российских дорог на мотоцикле — это определенный квест, потому что и погода, и дороги, и туманы, и дожди — всё дает особый колорит.

— Какой была дорога в Киров? Какие трудности встречались в целом на пути из Санкт-Петербурга?

— Я проехал 120 лишних километров, так как повернул не туда. Я ехал в другую сторону, потому что не пользуюсь навигаторами, а по старинке езжу с бумажными картами. Я поехал в сторону красивого заката, сделал кучу фотографий, смотрел на это солнце, но когда оно село, я понял, что оказался в какой-то деревне. Дорога закончилась и тут я понял, что это не похоже на Киров. Но это физически тяжело — проходить по 500-700 км в день. Я умудрился простыть, потому что были дожди и ветер. Но пока мне все это доставляет удовольствие и радость.

— Судя по публикациям в Инстаграме, Вас в пути сопровождает игрушка Петруха. Можете подробнее рассказать об этом талисмане? Какая судьба его ждет после путешествия?

— Жена басиста, который играет в нашей группе, занимается вот такими куклами. На одном из концертов мы разыграли такую игрушку для Вовы. Потом одна из наших подписчиц заказала такую куклу. И она подарила ее мне. Я решил сделать историю и начал кататься с Петрухой, устраивать ему фотосессии. Я подумал, что, вернувшись из Монголии, Петруха будет уже таким матерым байкером в потертой косухе, у него будет история и большое количество замечательных фотографий.

— Немного хотелось бы поговорить о работе. На счету у Вас довольно много ролей в фильмах и сериалах разных жанров: мелодрамы, военные, исторические картины, криминал и т.д. А также Вы играли в спектаклях. Какая роль запомнились больше всего и почему? Были ли персонажи, с которыми у Вас было много общего в плане характера?

— Мне кажется, что счастье актера — это не когда попадаешь в себя (хотя это тоже определенное счастье), а когда далеко уходишь от себя и пытаешься воплотить образ. Мастерство актера заключается в том, что, чем дальше будешь отходить от своей личности, тем сильнее будет видно мастерство. Джейсон Стейтем всегда играет приблизительно одинаково крепких мужчин, у него это хорошо получается. Мы все-таки представители русской школы, и нас учили, что диапазон все-таки должен быть.

Если говорить о гордостях, то персонаж Евгений Базаров по повести Тургенева меня радует. Это работа 2005 года. Она уже достаточно старая, но для меня это рубеж. Тургенев — это классика. Авдотья Андреевна Смирнова решилась на этот проект. Я рад, что принял в нем участие, чтобы доказать, что я не просто сериальный артист.

Также был проект «Годунов». Федор Романов был очень тяжелый исторический персонаж, неоднозначный, в том числе текстово. Когда ты попадаешь в рамки повествования этой истории, ты начинаешь биться за персонажа. Это была большая удача. Он не главный персонаж в истории, главное там — это срез Годунова и его власти. Несмотря на то, что у Романова там небольшое экранное время, я все-таки тянул его на главного персонажа. Я понимал, что это такая глыба российской истории, и мне было интересно тягаться с Сергеем Витальевичем Безруковым за первенство мощи на экране. Мне симпатичен этот персонаж, потому что он, и только он должен быть царем и это единственный человек, который не бился за власть.

— Вы сказали, что тянули его роль Романова до главного персонажа. Как киноактеру сделать своего героя ярче и интереснее?

— Это некая актерская кухня и методы, которые зрителю непонятны. Если коротко — это умение проживать жизнь персонажа, визуализировать и создавать у людей киноленту видений. Это самое сложное. У персонажа есть бэкграунд, и когда он только появляется на экране, зритель все равно считывает информацию, начинает предугадывать, ошибаться либо попадать в свои желания, и получает от этого восторг или разочарование. И это и называется — вести роль.

Снимается все это тяжело. Если говорить о «Годунове», там был период около 50 лет и все снималось вперемешку. В 45 лет мне нужно было играть и 25-летнего юношу, и 85-летнего старца. В голове нужно держать огромное количество информации для того, чтобы стимулировать и правильно направлять себя в том или ином кадре, понимать, что здесь, например, поляки и смута, здесь — молодые опричники, здесь — разорение и нет хлеба. Все эти проблемы героя надо в голове держать и заходить на него с апломбом царских кровей, то есть смотреть сверху вниз и понимать, что мой персонаж пропускает это через абсолютно другое сито, на которое ни я, ни зрители не могут претендовать. Потому что все-таки он рожден царем, это другие ощущения. Это не Годунов, который поднимался с низов.

— На протяжении своего большого творческого пути какое жизненное кредо Вы для себя выделили? Что для Вас является самым главным и важным в жизни на данный момент?

— Я могу сказать, что актерство никогда не было главным в моей жизни. Это важно. Если бы я говорил с такими актерами, которые только встают на этот путь, я бы сказал, что нельзя делать профессию главенствующей. Потому что тогда возникают актерские трагедии в судьбах, когда люди ставят на профессию все карты и при проигрыше испытывают большое разочарование. Актерство должно стоять на 5-6 месте. На первом месте должна стоять семья, изучение французского — всё что угодно, но не актерство. Когда оно начинает занимать главное место, оно начинает тебя съедать.

Актерство занимает огромное количество моего времени — 360 дней в году, но я не признаю его главным. После команды «Стоп» я пытаюсь придумать любое занятие. Если после команды «Стоп» ты начинаешь говорить о работе, значит в твоей жизни что-то идет не так.

— Насколько известно, Вы создали музыкальную группу «Экибастуз» — это название города, где вы родились. Хотелось бы узнать, как пришла идея создать музыкальный коллектив? В каком жанре выступаете?

— «Экибастуз» с казахского — это «две головы соли». Это угольные месторождения, самый большой угольный бассейн в мире. Я родился в этом городе, на следующий день после школы я пошел работать на угольный разрез «Восточный». У меня есть опыт работы горняком, и питаю любовь к своему городу. Я понимаю, что есть такие красивые города, как ваш, а есть искусственно созданные, куда людей нагоняли, и не всегда добровольно. «Архипелаг Гулаг», «Один день Ивана Денисовича» — это все про город Экибастуз. Я считаю, что там создался некий отделенный генофонд, потому что туда ссылали сильных людей политических, уголовных, люди там рождались, смешивались и дали какую-то энергию городу. Когда я говорю о городе, это, во-первых, безумная энергия. Когда я там жил, люди ехали поднимать целину, и это были безумные люди. Потому что они бросали свои персиковые сады и ехали в степь ради идей, жили в общежитиях, пытались строить город. Поэтому название перекочевало в группу.

Что касается жанра, мы называем себя «унылый питерский рок». А музыкой я занимался довольно часто, но непрофессионально. Начиналось все с игры на гитаре для девочек во дворе, которая переросла в группу. Когда я был режиссером и актером в ТВ-сериале «Чума» продюсер и режиссер проекта Алексей Козлов сказал, что он посвящен 90-м годам, но у нас возникло много проблем с авторскими правами на самые узнаваемые песни. Выяснилось, что нужно платить неподъемные суммы на авторство, и возникла идея написать несколько песен, которые были бы стилистически были похожи на те, что звучали в 90-е. Я говорю: «А кто это будет делать?». Он сказал: «Ну ты». «А кто будет петь?». «Ну ты и спой». В итоге песни родились, они были записаны и возник коллектив. И мы решили поиграть вместе до первого гонорара: если получим деньги, будет обсуждать условия нашего существования. Но вот нам скоро уже 6 лет.

— Будет ли концерт в Кирове?

15 октября у нас концерт в Кирове. Мы вышли в график, началась пандемия, которая сбила карты, и сейчас мы боимся планировать большие концерты. Надеемся, к октябрю все закончится и концерт состоится. Концерт назвали юбилейным, потому что мне исполняется 45 лет.

— Какие пожелания и напутствия Вы бы передали своим поклонникам?

— «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Эта фраза использовалась в романе «Два капитана». Фраза хорошая и всегда работает, в данном случае в ситуации Вовы Сологуба она будет верной.