Шимун Врочек о «Золотой пуле»: Гайдар на пути к «Темной башне»

- Когда впервые читал описание книги «Золотая пуля», то даже подумал, что это вольное изложение «Темной башни» у Стивена Кинга, примерно как «Буратино» у Алексея Толстого по мотивам «Пиноккио» Карло Коллоди. Дикий Запад после Апокалипсиса, где правят револьвер и магия. Стрелок, мальчик по имени Джек - это же все оттуда, разве нет?! Вы специально делали свою книгу очень похожей на знаменитую сагу Кинга?

- Конечно, мы отдали дань уважения Стивену Кингу, но наша книга совсем о другом. Когда вы начнете читать, то обнаружите, что сходство «Золотой пули» с «Темной башней»,скорее, на уровне атмосферы, чем сюжета, кроме пары вполне намеренных «пасхалок».

Вообще, мы любим вестерны. Это легко увидеть. Вы найдете в романе оммаж классическим вестернам вроде «Великолепной семерки» и «Ровно в полдень» (кстати, рабочее название нашего романа было «Ровно в полночь»), спагетти-вестернам Сержио Леоне, культовым «Джанго», «Пуля для генерала» (фильм в оригинале называется «Кто знает, Чунчо?», а в народе больше известен как «Золотая пуля»… да-да, это неслучайно), «Великое безмолвие» и другим. И конечно, современным вестернам Кормака МакКарти и фильмам братьев Коэн «Железная хватка» и «Старикам здесь не место».

Чунчо из фильма «Золотая пуля» — это значит Барабанщик. А вторая часть «Золотой пули» — это фактически «Судьба барабанщика» Аркадия Гайдара. Вообще, мы с Юрой сделали интересную, я считаю, вещь. Фактически мы взяли героев и сюжеты Гайдара и поместили их в мир разрушенного, искалеченного ядерной войной Дикого Запада. Получился своеобразный хоррорный «гайдар-вестерн» - взгляд на вестерн через призму детского восприятия.

Кстати, уточню: в «Темной башне» мальчика зовут Джейк, а не Джек.

А мы взяли имя Джек, потому что оно самое простое и обычное. Например, какое у русского может быть имя? Конечно же, Иван. А у американца – конечно, Джек. И тут мы возвращаемся к Человеку Без Имени, герою спагетти-вестернов. Джек – фактически значит Никто.

- Как вообще родилась идея «Золотой пули»? С чего все началось?

- Началось все с небольшого рассказа. Я долгое время был увлечен спагетти-вестернами и хотел написать рассказ о «хорошем плохом человеке» Робе, отличном стрелке, который преследует по всему Дикому Западу жуткого серийного убийцу. А когда Роб все-таки настигает его, то узнает, что тот не совсем человек.

Я начал писать рассказ, но у меня не получалось. Работа не шла.

Через некоторое время мой друг, писатель Дмитрий Манасыпов попросил написать рассказ для сборника, который он составлял. Действие должно было происходить в постапокалиптическом мире «Чистильщиков» (это авторская серия Манасыпова). Я подумал, что моя старая задумка вполне вписывается. Поскольку реалии спагетти-вестерна — это фактически мир победившего апокалипсиса.

Был назначен дедлайн, но работа у меня не сдвинулась. Текст упирался, и Роб никак не мог настичь своего врага.

А потом Юра Некрасов предложил помочь. До этого мы вместе не работали, но много раз обсуждали такую возможность. Я согласился. Мы заново выстроили сюжет рассказа, внесли кучу поправок и начали писать вместе.

В процессе рассказ перерос в повесть, и мы постепенно ушли из мира «Чистильщиков». Мы поняли, что пишем совсем о другом.

По моей просьбе Юра написал небольшой экскурс в детство главного злодея. Отличный, яркий, живой фрагмент. И тут мы поняли, что нащупали что-то очень интересное. Так в спагетти-вестерне появился Гайдар и дети. Вот из этого странного сочетания и родилась центральная идея романа «Золотая пуля».

У нас был черновик первой части романа, мы начали писать вторую, но знали, что есть и третья часть, которая соберет мозаику в единое целое. И тут Юра предложил сделать третью часть абсолютно реалистичной. Это был щелчок. Все сложилось. Практически в ту же секунду роман выстроился целиком — от начала и до конца. Правда, теперь его надо было написать. Это всегда самое сложное.

Мы писали роман три года. И огромное спасибо Александре Злотницкой, литпродюсеру серии «Сломанный миф» и нашему хорошему другу, что она дружескими пинками и незлым добрым словом заставила нас все-таки довести начатое дело до конца.

- Чего больше в романе - ужасов или фэнтези?

- Кого ты больше любишь: папу или маму? Обоих.

Как ни странно, когда вы дочитаете книгу, то поймете, что больше всего в книге реализма. Юре не очень нравится это сравнение, но я считаю, что наш роман – это что-то вроде «Голоса монстра» Патрика Несса. Через фэнтези-образы, буйство фантазии и мрачную сказку к совершенно реалистической сути. Существует ли справедливость? Чего стоит взросление?

Вообще, «Золотая пуля» — это смесь жанров: от вестерна и фантастики до ужасов, даже в такой «милой» его разновидности, как сплаттерпанк в духе Баркера.

Фактически это трилогия вестернов в одной книге – фэнтези-вестерн в духе Кинга, хоррор-вестерн а-ля «Гайдар на Диком Западе» и жесткий реалистичный вестерн в духе Кормака Маккарти.

- Вы писали книгу в соавторстве с Юрием Некрасовым. Никогда этого не понимал, честно. Как писатели это вообще делают? Один пишет начало, второй конец, а потом соединяют? Расскажите, пожалуйста, подробнее о том, как проходила работа над книгой!

- Считается, что быть писателем – дело одинокое. Но это не всегда так. Скажу по секрету: писатели любят работать в соавторстве. Конечно, те писатели, у кого это получается.

Смотрите, например, театр, кино, живые игры — это коллективное творчество. Оркестр не может состоять из одного дирижера. То есть, если подойти к написанию книги с этой точки зрения, то все может получиться.

Юра работает в области живых игр, что подразумевает постоянное сотворчество. А мне, учившемуся когда-то на актера и режиссера, прекрасно известно, как это — «работать от партнера». Так что мы, в общем-то, сработались быстро и четко. Главное, распределить роли и не тянуть одеяло на себя.

Соавторство работает по-разному. В работе над "Золотой пулей" мы чередовали несколько методов.

Часто соавторы пишут от лица разных героев. Это мы использовали.

Другой метод — соавторы пишут главы по очереди за одного и того же героя. И так мы тоже делали.

Третий метод — когда соавторы практически дописывают фразы друг за другом. Так работали, например, легендарные братья Стругацкие.

И этот метод тоже пошел у нас в ход.

Как роман наш — сплав жанров, так и метод написания — сплав соавторских приемов. В «Золотой пуле» есть эпизоды и главы, написанные целиком Юрой или целиком мной, а есть такие, где мы сменяем друг друга через слово.

Вообще, Юра — очень хороший соавтор. Чуткий и понимающий, легко ловит интонацию и ритм.

- И немного про соавтора - кто он? Как вы познакомились? Что писал до этого?

- Юрий Некрасов — один из лучших мастеров «живых игр» в России. Корпоративные игры, тренинги, мотивационные игры, ролевые игры — все это он умеет.

Познакомились мы с Юрой на Росконе в 2005 году. Мы оба приехали на мастер-классы — он к Андрею Лазарчуку, а я — к Генри Лайон Олди. И сразу нашли точки соприкосновения.

Юра до нашего романа написал множество отличных рассказов. И одну книгу — «Брандлькаст». Это приключения в мире помойных эльфов. Не скажу, что я был в восторге от книги, она действительно очень необычная, мозговыворачивающая, но то, что автор бешено талантлив, — это я понял сразу.

- Вы попробовали себя и в собственных романах («Дикий Талант»), и книгах, написанных в соавторстве («Золотая пуля»), а также в межавторских сериях («Вселенная Метро»). А где лучше и комфортнее работается и почему?

- «Дикий Талант» я тоже написал в соавторстве. С Виталием Обединым, журналистом и писателем из Якутска.

Неважно, где и как ты работаешь, главная задача — написать хорошую книгу.

Серия задает рамки, ограничения. Но и когда пишешь полностью роман в собственном мире, там тоже есть некоторые ограничения. Только их ты ставишь себе сам.

Так что не уверен насчет комфорта. Возьму пример из театра. Если я пишу в чужом мире, то я ставлю пьесу, как режиссер, и отрабатываю за всех актеров, а если мир полностью свой, то эту пьесу ты еще и напишешь.

- Является ли писательство вашим основным источником дохода? Или приходится трудиться на «обычной работе», чтобы иметь источники к существованию?

- Скажем так, основным, но не единственным. Сейчас жить только написанием книг все сложнее.

- Откуда взялся такой интересный псевдоним Шимун Врочек? Когда еще не знал, что это псевдоним, то вообще подумал, что вы обрусевший поляк. Серьезно!

- А поляки точно так же подумали. Когда мой роман «Питер» вышел в Польше, читатели писали: ну наконец-то наш польский автор написал книгу про метро:)

Когда я начал писать фантастику, то обнаружил, что есть уже несколько писателей с моей фамилией. Поэтому я взял псевдоним.

Псевдоним я взял из старого польского фильма, он называется «Железная рука». Так звали главного героя, очень интересный человек, неоднозначный.

Это было решено очень быстро, за несколько минут. И с тех пор пошло и поехало.

Правда, потом я узнал, что неправильно запомнил имя героя. В фильме его звали Шимон Мрочек, а я назвался Шимун Врочек. В общем, это была судьба!

- На обложке новой книги красуется весьма лестный отзыв Дмитрия Глуховского. Как вы с ним познакомились? Какой он вообще в жизни?

- Когда я только начинал писать, в сети появились первые главы романа «Метро». Там была отличная идея: жизнь после ядерной войны уцелела только в гигантском бомбоубежище, метро. И там целый мир под землей. Я подумал тогда: эх, жаль, что это не я придумал.

А потом через несколько лет меня пригласили поработать в серии «Метро». Ее только запускали. Я прочитал книгу Дмитрия Глуховского (до этого я ее не читал), загорелся. Написал синопсис на страничку, отослал Дмитрию. И в тот же день получил ответ — пиши.

Потом, конечно, мы встречались лично, обсуждали роман, мир, сюжет.

В жизни Глуховский такой же, как в интернете. Обаятельный и увлеченный.

- И немного о планах: над чем работаете сейчас? Чего ждать фанатам от вас в ближайшее время?

- На днях я отправил в издательство «АСТ» новую книгу. Это будет непривычная для меня вещь. Вместо обычных для меня жести, мрака и постапокалипсиса — веселая, добрая книга о детях.

А пишу сейчас роман «Война-56», это моя старая задумка. Холодная война, 1956 год. Ктулху, о котором писал Лавкрафт, действительно, существует. И просыпается. Это будет такой роман Тома Клэнси, только вместо террористов — огромный мертвый бог.

И конечно, в работе третий «Питер» — роман из серии «Вселенная Метро».

А Юра дописывает свою повесть «Мужественность», это реалистическая, почти мемуарная проза о взрослении подростка в 90-е годы. И конечно, планирует следующий, теперь уже сольный фантастический роман.