Юрист «НЛК» о деле бумажной фабрики: «Следком взялся за моего сына, чтобы я изменила показания»

18 февраля 2020, 16:24
18 февраля в Первомайском районном суде г. Кирова допросили еще одного свидетеля по делу о «захвате» бумажной фабрики в Мурыгино. Ее зовут Марина Кулагина, и она много лет проработала на должности начальника юридического отдела в АО «НЛК».
Юрист «НЛК» о деле бумажной фабрики: «Следком взялся за моего сына, чтобы я изменила показания»

Сегодняшний допрос стал одним из самых интересных за весь процесс. Длился он с утра и до обеда, а информация, которую удалось узнать в ходе него, стала еще одним камнем, разбивающим обвинение. Расскажем подробнее.

Юристов не хватало

Сейчас Марина Кулагина на пенсии, однако ранее несколько лет занимала должность начальника юридического отдела АО «НЛК». С 2014 года в отделе она являлась единственным сотрудником. Напомним, что в тот же год генеральным директором АО «НЛК» стал Руслан Цуканов.

Прокурор спросила свидетеля, что она знает о взаимодействии АО «НЛК» и ООО «ИК «КБФ». Кулагина ответила, что в 2012-2013 годах «НЛК», собственником которого тогда был Альберт Ларицкий, предоставил займы подконтрольной Ларицкому компании ООО «ИК «КБФ» в размере около 90 млн рублей. Деньги эти в «НЛК» так и не вернулись. Спустя некоторое время в отношении «ИК «КБФ» была введена процедура банкротства. В «НЛК» начали думать, как вернуть свои деньги. Для решения этого вопроса были нанята московская юридическая фирма. Правда, ездить в Киров на собрания кредиторов «ИК «КБФ» столичным юристам было накладно, поэтому на собрания начали отправлять Кулагину — так сказать, разделили полномочия.

В 2018 году московская фирма отказалась заниматься банкротством «ИК «КБФ». «Все эти дела обрушились на меня», — поделилась свидетель, у которой и без того хватало работы на предприятии. По словам Кулагиной, вот так сразу разобраться в непростой истории «ИК «КБФ» она не смогла, хотя пыталась это сделать: например, нашла решение суда, который признал сделки продажи имущества бумажной фабрики недействительными.

На вопрос, выбывало ли имущество из «ИК «КБФ», Кулагина ответила, что выбыть оно никак не могло, поскольку «ИК «КБФ» не зарегистрировал на него право собственности (а как известно, покупать недвижимость не у собственника смысла нет).

Прокурор задала вопрос: обсуждался ли на собраниях кредиторов вопрос оспаривания сделок продажи имущества «ИК «КБФ». Кулагина ответила, что однажды, еще в 2018 году, прежний конкурсный управляющий Щегольков затеял этот разговор, однако конкретных предложений от него не звучало. «Он просто не знал, что ему делать. Мне кажется, его нельзя назвать настоящим профессионалом в этой области», — сказала Кулагина.

Когда Щегольков отказался от должности конкурсного управляющего, спустя некоторое время Цуканов представил Кулагиной Сергея Мартынова. «Почему именно Мартынов, он никак не мотивировал, но Цуканов генеральный директор и не должен передо мной отчитываться», — сказала свидетель. Затем на собрании кредиторов Мартынов был выбран новым конкурсным управляющим. Его работу, в отличие от Щеголькова, Кулагина оценила положительно: «До Мартынова никто не проводил такую кропотливую работу на предприятии».

На вопрос, а когда и как на «НЛК» появился юрист Илья Огородников, Кулагина пояснила, что его в 2018 году нашел Цуканов. Огородников должен был помочь ей с делами, в частности, с банкротством «ИК «КБФ». С момента его появления Кулагина и Огородников ездили на собрания по очереди либо вместе.

ОБЭП и кредиторы

Прокурор спросила, было ли такое, что в собраниях кредиторов принимал участие сам Цуканов, и почему. Свидетель ответила: такое было один раз, в ноябре 2018 года. Цуканов вызвал ее и сказал, что пойдет на собрание сам, потому что там будет присутствовать представитель ОБЭПа Овсянников. Кулагина решила, что таким образом гендиректор «НЛК» хочет избежать каких-то конфликтных ситуаций.

«Давал ли Цуканов вам какие-либо указания, что делать и как себя вести на собраниях кредиторов? И вообще по поводу объектов «ИК «КБФ»?» — спросила прокурор. Свидетель ответила, что нет — сама решала, что и как делать. «А Огородников вам что-нибудь говорил про недвижимость в Мурыгино»? — продолжила гособвинитель. «Однажды он прислал мне на почту список каких-то объектов. Я передала его Цуканову, а информацию на компьютере удалила», — сказала Кулагина. По ее словам, в АО «НЛК» принята политика конфиденциальности, в соответствии с которой все деловые переписки и важные сведения регулярно удаляются.

На вопрос, что Кулагина знает о так называемом захвате цеха по переработке макулатуры, она ответила, что в ноябре 2018 года Цуканов показывал ей видео с места событий и сказал, что они ездили в арендованный «НЛК» цех. Затем он спросил Кулагину, что ему грозит, если в отношении него составили административный протокол за самоуправство. Она рассказала ему, чем это может обернуться.

«Какая реакция была у вас на просмотренное видео?» — спросила прокурор. «Ну какая реакция... волосы из головы не выдирала, — усмехнулась Кулагина. — Посмотрела и посмотрела». По ее словам, людей в масках она на видео не заметила, только полицию.

Затем свидетеля попросили охарактеризовать Цуканова, как руководителя. «Ответственный, пунктуальный, всегда держит слово, — отметила Кулагина. — Работать с ним легко. Без перегибов. Внимателен к коллективу, можно сказать, болеет за предприятие. С ним комбинат расправил плечи, тогда как до 2014 года были задолженности по зарплате и сокращения».

Запутался в предприятиях

После рассказа Кулагиной представители ООО «СФК» Блинов и Котельников начали задавать ей вопросы. Первый попытался выяснить, обсуждались ли на собраниях кредиторов «ИК «КБФ» добросовестные приобретатели имущества бумажной фабрики и, в частности, «СФК». Свидетель ответила, что нет. «Я даже не уверена, что вообще на тот момент знала про «СФК», — сказала она. «А про передачу имущества в аренду говорили?» — продолжил Блинов. «При мне это не обсуждали», — ответила Кулагина.

Затем Блинов задал не совсем конкретный вопрос: «Обсуждали ли вы с руководством «НЛК» вопросы банкротства «ИК «КБФ»? Свидетель не поняла: «Какие такие вопросы? Уточните». Однако защитник не стал ничего уточнять и настоял, чтобы вопрос был именно в такой форме. Поскольку судья его не отвел, пришлось отвечать. Кулагина повторила, что решения принимала сама, указаний от Цуканова по банкротству не получала.

Котельников внезапно спросил, где на «НЛК» хранится правоустанавливающая документация. «Какое отношение документы «НЛК» имеют к делу?» — удивилась Кулагина. Затем от представителя «СФК» последовал еще более странный вопрос: «Вы принимали участие в инвентаризации имущества «ИК КБФ»? Судья спросил, при чем здесь свидетель. Котельников пояснил: «Обычно при банкротстве проводится инвентаризация». Кулагина закрыла лицо рукой и ответила: «Никакой инвентаризации мы не проводили». Судья воскликнул: «Она же никогда не работала в «ИК «КБФ»!».

Котельников не отставал: «Как же вы определяли, сколько денег может получить «НЛК»? Свидетель сказала, что она и не определяла это. Защитник продолжил: «Если бы я был кредитором, я бы изучил документацию, связанную с имуществом, для определения перспективы погашения задолженности». Кулагина устало пояснила: «Вся информация была в отчетах арбитражного управляющего. Я не арбитражный управляющий и не обладаю этой информацией, она мне ни к чему, это его хлеб».

Котельников еще некоторое время пытался выяснить, кто является первичным собственником имущества бумажной фабрики и у кого есть правоустанавливающие документы. Кулагина сказала, что эти вопросы нужно задавать не ей: «Это нужно спрашивать у ваших юристов, которые одобрили эту сделку!». Блинов и Котельников переглянулись и засмеялись.

Следователи взялись за сына

Руслан Цуканов задал свидетелю два вопроса, ответы на которые раскрыли новые шокирующие обстоятельства. Во-первых, выяснилось, что весной 2019 года, когда вовсю шло расследование дела, Кулагиной неожиданно позвонил... Блинов. «Он назвался представителем «СФК» и сказал, что у следователя Шайхутдинова есть ко мне дополнительные вопросы и что я могу поспособствовать расследованию дела. Я не ответила ни да, ни нет, просто не поехала», — вспоминает свидетель.

Вторым интересным моментом стал вызов в Следственный комитет на допрос... сына Кулагиной, Игоря Скутина, который никаким боком не относится к АО «НЛК» и всей этой истории. «Задавали вопросы относительно меня, моей работы, — говорит свидетель. — Я думаю, что в СК просили его оказать на меня влияние, чтобы я поменяла показания».

Противоречивые показания

После допроса Кулагиной прокурор попросила разрешения зачитать ее показания, данные во время расследования дела в феврале 2019 года. Они во многом отличались от сказанного сегодня в суде. Например, в показаниях Кулагина утверждала, что все ее действия, связанные с банкротством «ИК «КБФ», как раз-таки были согласованы с Цукановым, и она получала от него указания. И что Цуканов знал о выбытии объектов из собственности «ИК «КБФ» и их перепродаже. А также якобы велел удалять всю информацию, связанную с «ИК «КБФ», с рабочих компьютеров. Характеристика Цуканова в показаниях уже не такая радужная: «человек скрытный, общался с каждым сотрудником наедине, содержание разговоров просил не разглашать».

Выслушав собственные показания, Кулагина заявила, что подтверждает их частично и что все перечисленное выше не соответствует истине (по поводу указаний Цуканова, продажи объектов и так далее). На вопрос, почему она дала такие показания, Кулагина рассказала:

«5 февраля 2019 года к нам на предприятие приехал Овсянников для проведения обыска. Зашли в мой кабинет, меня ограничили в передвижении. С 9 до 16 часов мне задавали два вопроса: подтверждаю ли я, что «СФК» является добросовестным приобретателем, а также подтверждаю ли я вину Цуканова в захвате цеха. В 16 часов я попросила вызвать мне «скорую». Меня увезли в больницу».

В поликлинике Кулагиной оказали медицинскую помощь и предложили госпитализацию, однако мест в больнице не было, и она была вынуждена отказаться. «Выйдя из поликлиники, я увидела Овсянникова и полицейского, которые предложили поехать с ними в Следственный комитет. Сначала я отказалась, говорю: если поеду, вы меня задержите на 48 часов. Овсянников ответил: возможно», — вспоминает свидетель.

Как бы то ни было, поехать в СК ей пришлось. Допрос длился с 17 до 21 часа, вопросы были те же самые. По словам Кулагиной, ей прямо говорили, что она может быть привлечена к уголовной ответственности. Кроме того, в тот день она плохо себя чувствовала, была измучена и хотела одного — поскорее попасть домой. Поэтому пошла на то, чтобы изложить часть ответов в такой форме, которая бы устроила следователя, чтобы исключить возможность своего задержания.

«Я непорядочно поступила в отношении Цуканова, — считает Кулагина. — Но я не заявляла напрямую, что он виновен». Свидетель добавила, что измененными показаниями хотела и себе помочь, и Цуканова не потопить. И что если бы информации у нее было побольше, а состояние — получше, то и показания могли бы быть другими.

Блинов попытался выяснить, были ли раньше на «НЛК» обыски и подвергалась ли Кулагина допросу. На оба вопроса она ответила положительно. Тогда он спросил, почему свидетель не обращалась в прокуратуру и не рассказала правду о допросе. Кулагина ответила, что психологического давления со стороны следователя не было, поэтому не было и оснований для жалоб, просто она плохо чувствовала себя и перенервничала.

В конце Блинов выразил неудовольствие, что Кулагина рассказала Цуканову про его звонок. «К счастью, я не в «СФК» работаю, а в «НЛК», — с достоинством ответила женщина. — Поэтому должна была сообщать руководителю всю информацию, касающуюся предприятия». А на очередную реплику про то, что «СФК» является добросовестным приобретателем, сказала: «Если «СФК» — добросовестный приобретатель, то почему отказался от иска о признании права собственности?». На это представителю «Сокольского комбината» ответить было нечего.

Читайте по теме Захват Эликона
Фигуранту уголовного дела по захвату «Эликона» заплатят за моральный вред
Суд в третий раз оправдал фигурантов дела о «захвате» мурыгинской бумфабрики
Суд во второй раз оправдал фигурантов дела о «захвате» мурыгинской бумфабрики
Комментарии (12)К последнему
Гость_не юрист | 18 февраля 2020, 16:41 #
Нихя не понял))
Гость_Нихя не понял)) | 18 февраля 2020, 16:56 #
Сериал "Бригада" от Правительства и его министров продолжается . Банкротство - часть передела собственности руководства предприятий которые платили дань МВД и ФСБ . Ими как раз и занимается ФСБ Москвы - за свою долю . Предприятие области переходят во владения Министров Васильева - им "предложено" выкупить акции за ворованные деньги ОПС . Иначе Васильев и все Правительство Кировской области будет признано Международным Преступным сообществом и Васильев смело идет за "паравоза" . Данная статья куплена "НЮ" от юриста , который шастает по предприятиям вместе с СК и запугивает владельцев реальными лазейками в УК РФ . ДАННАЯ Схема Коррупции отработана по всей России .
Гость_фанис | 19 февраля 2020, 11:29 #
я фанис скоро напишу явку с повиной всех сдам
Комментарии закрыты в связи с истечением срока актуальности материала
Читайте в СМИ